РОЖДЕННАЯ МОРЕМ

РОЖДЕННАЯ МОРЕМ

Я давно уже знаю о горах многое из того, что должен знать взрослый человек, читающий журналы и газеты, знаю даже несколько больше, поскольку одно время профессия моя имела прямое касательство к геологии. И тем не менее я все еще не потерял удивления перед горой, удивления почти детского, выражающегося словами: «Вот это да!» Нельзя сказать, что, кроме Демерджи, я других гор не видел. Отнюдь, я видел такое, с чем Демерджи и сравнивать-то неловко. Видел Карпаты, Урал, Ливан, Алтай, Кавказ, Альпы, Памир, Гималаи... Их вершины гораздо выше Демерджи, роскошнее и грандиознее. Но все равно я продолжаю удивляться и восхищаться своей горой.

Что же она представляет собой в отношении геологическом?

Весь массив, как огромный двухслойный пирог: верхний слой — известняки, ниже — конгломераты. А сам «пирог» водружен на постамент из так называемых таврических сланцев. Есть, однако, отступления от этой «общей» схемы, когда конгломераты не прикрываются известняками. Примером тому могут служить некоторые вершины на южной и юго-восточной кромках Демерджи- яйлы, гора Демерджи.

«Пирог» лежит косо, его южный край значительно выше северного. Кроме того, он не монолитен в своих недрах, он расчленен на несколько кусков- блоков гигантскими сбросами, или, говоря понятнее, разломами, вдоль которых слои относительно друг друга переместились: приподнялись и опустились. Таким образом разделены гора Демерджи и Демерджи-яйла. На месте сброса сформировалась седловина. Сбросом же отделена от горы Долгой и Тырке Долгоруковская яйла.

Специалисты говорят: Уральские горы древние, Альпы — молодые. Крымские горы тоже молодые. А что это значит? Это значит, что образовались они по сравнению с другими горами «недавно». Но что значит образовались? Уже 135 миллионов лет назад на месте нашего массива, как и на месте гор Первой гряды, была суша

Для сведения следует сказать, что Крымские горы образуют три гряды, протянувшиеся параллельно друг другу. И Первая гряда — это самая южная из них. Лежащая вдоль берега и наиболее высокая, она называется еще Главной грядой. В составе этой гряды и находится Демерджийский массив, расположенный почти в самом ее центре. Трудно сказать, как выглядела та древняя суша 100 миллионов лет назад. Ученые считают, что это был невысокий слаборассеченный горный кряж, скорее увал, полого возвышавшийся над водами древнего моря. Тырке и Демерджи тех далеких времен не были похожи на нынешних. Помните? «Всё боится времени, но время боится пирамид!» Однако пирамиды тоже боятся времени. Даже горы боятся его. Время изменяет их неузнаваемо. Точат мороз и солнце, ветер и текущая вода, разгадывает и вздыбливает сила движения земной коры. На месте горной страны, лежавшей за узким морем к югу, возникла глубокая впадина — будущее Черное море. Море с севера тоже исчезло, и плоская суша, лежавшая за ним, соединилась с горным хребтом. И сам хребет, несмотря ни на что, заметно подрос. Обрисовался контур будущего Крымского полуострова. Черты современного рельефа начали складываться 11—12 миллионов лет назад. А два — три миллиона лет назад горы стали расти особенно интенсивно. И если под «возрастом горы» подразумевать время, в течение которого гора имеет близкий к нынешнему вид, то возраст Большой Демерджи будет исчисляться лишь несколькими сотнями тысяч лет. Но можно говорить и о возрасте пород, слагающих гору. Это совсем другое дело. Известняки — самые молодые, им по 135—145 миллионов лет. Конгломераты — постарше, им 145—155 миллионов лет. Глинистые сланцы и песчаники цоколя и того старше —160—190 миллионов лет.

Но это не все: в составе конгломератов есть галька (песчаник, кварц, гематит, даже гранит), которой 250 миллионов лет и больше Но что значат эти 250—270 миллионов лет по сравнению с возрастом самых древних пород Земли, скажем, чарнокитов Индии, которым уже 4 миллиарда лет!

Случается слышать наивно глубокомысленные слова: давным-давно на месте этих гор было море. Правы ли те, кто так говорит? В общем-то, правы. Однако совершенно неизвестно, что они имеют в виду.

Действительно, и сланцы, и конгломераты, и известняки образовались в водах древних морей. Море плескалось на месте гор и 270, и 150 миллионов лет назад. Потом его сменила суша, «вскорости» снова погрузившаяся в пучину. Но и тогда, когда горы уже твердо встали над морем, оно время от времени пыталось затопить их. Вы обратили внимание на то, что рельеф гор ступенчатый? Есть плато высокие и низкие: верхнее и нижнее плато Чатыр-Дага, Каратау и Караби, Демерджи — Тырке и Долгоруковское плато. Это интересно уже само по себе. Но совершенно поразительно совпадение их уровней между собой. Впечатление такое, что все высокие плато являются фрагментами единой поверхности. Еще более наглядны в этом отношении низкие. Возникает мысль: не море ли создало в свое время такие обширные плоские пространства? Известно, что море и суша не только бесконечно меняются местами, но периодически колеблется общий уровень океанских (а следовательно, и морских) вод. Они то разом заливают сушу, то освобождают не только залитую сушу, но и часть морского дна. Какова причина этого явления — разговор особый. Но представьте себе: море затопило горную страну. Его воды принялись за свою извечную работу, они стачивают поверхность залитой суши. И когда через много тысяч лет море возвращается в свои берега, на месте былых гор оказывается плоское плато. Предполагают, что последний раз затопить наши горы попыталось так называемое Сарматское море. Но тогда остались над водной хлябью острова — нынешние Демерджи-яйла, Тырке, Каратау, Чатыр-Даг.

Однако не все объясняет эта гипотеза. Мало того, она сама не подтверждается отсутствием ряда очень важных факторов: уступ между высокими плато и низкими должен был сохранить хоть какие-то признаки морского берега и волновой абразии (размыва). На бывшем дне древних морей должны сохраниться обильные отложения продуктов размыва берегов. Но ничего этого нет! И потому предложена другая гипотеза, объясняющая ступенчатый, террасообразный характер рельефа Крымских яйл чисто сухопутными (континентальными) процессами. И древнему карсту среди них отводится первейшая роль. Некоторые ученые считают самые высокие плато поверхностью древнего рифа. Кстати, имеются вполне определенные признаки кораллового происхождения скал юго-восточной кромки Демерджи-яйлы.

В наше время верхний слой «пирога», которому мы уподобляем весь массив Большой Демерджи, порист, если не побояться некоторого преувеличения, как голландский сыр. Это карст — пещеры (самая длинная из них 750 метров), гроты, карстовые колодцы, шахты (самая глубокая — 50 метров). Дело в том, что массивный верхнеюрский известняк хоть и медленно, но верно растворяется водой атмосферных осадков. Он растворяется почти полностью, только 2—10% его нерастворимый остаток — глина.

С того времени как известняки вынырнули из пучин первобытного моря, сквозь их толщу по микроскопическим трещинам стала фильтроваться вода. И не удивительно, что за миллионы лет значительное количество известняка распустилось, как сахар в кипятке, буквально утекло в реки, а в недрах гор образовались пустоты. Все, что связано с процессом растворения горных пород водами, да и сам процесс носят название «карст».

Поверхность Демерджи-яйлы и Тырке изъедена бесчисленными блюдцеобразными и воронковидными понижениями — типичнейший рельеф мест с развитым карстом. На дне некоторых воронок— трещины и провалы. В них уходит вода, осовывается почва. Часто поверхность известняков источена мелкими дырами, усыпана глыбами и камнями, имеющими зализанный, изъеденный вид,— это карры, одна из форм проявления карста. Конгломератовая толща карсту практически не подвержена, потому поверхность Демерджи и ее северной тезки гораздо спокойнее.

У подножия закарстованного массива обычно бьют источники. Так же обстоит дело и с Демерджи. Это после долгого блуждания в недрах горы возвращаются на поверхность поглощенные карстом воды.

Горы зовут любознательных. Крымские пещеры издавна были известны людям. О некоторых из них сложены легенды: о Скельской, Тысячеголовой, о Красных пещерах... Легенды легендами, но истинных знаний о крымском карсте было маловато.

Активно изучать его стали лишь в пятидесятых годах. Все началось с энтузиастов, одержимых страстью лазания по старым и вновь обнаруженным «горным дырам».

Имена крымчан — старейших «пещерников» К.В.Аверкиева, А.С.Прибыловского, Г.С.Пантюхина и других теперь известны советским спелеологам. А тогда, в 1958 году, когда «фанатики и кустари» объединились в секцию спелеологии при Крымском институте минеральных ресурсов, возникла первая в стране организованная группа по планомерному изучению подземных карстовых полостей. Аверкиев и Прибыловский составили ядро этой группы. Руководили ею заведующий отделом карста профессор Б.Н.Иванов и научный сотрудник отдела В.Н.Дублянский.

И когда изучением пещер занялись всерьез, открытия посыпались, как из мешка. Оказалось, например, что Кизил-Коба имеет прямую связь с шахтой «Провал», в которой исчезает ручей Суботхан. Оказалось, что есть интересная пещера на крутых западных склонах Северной Демерджи. Открыли ее и обследовали симферопольские школьники из Малой академии наук (МАИ).

И тут хочу поговорить вот о чем. Ничего общего ни с наукой, ни со спортом не имеет ставшее популярным среди студентов, рабочей молодежи и особенно школьников «дикое» лазание по пещерам. Одержимые этим недугом мальцы вредят пещерам и науке, уродуя естественное лицо карста. Они разбивают натеки и кристаллы, замусоривают полости, роют, долбят, взрывают, пытаясь проникнуть в неведомые «дырки». Губят ценные для ученых факты. Случается гибнут сами, И не просто от элементарной невнимательности, которая грозит и сорвавшимся камнем, и оборвавшейся веревкой. Зная физику, они, чтоб разрушить скалу, разжигают в пещерах костры, затем поливают нагретое место водой и повторяют процедуру раз за разом, пока не добьются своего. Но при этом в полоктях скапливается угарный газ, в котором гибнут или сами «экспериментаторы» или те, кто пришел после них. Спросите горноспасателей. Они расскажут.

Но вернемся к настоящей науке.

В.Н.Дублянский — инициатор и руководитель многих спелеологических экспедиций — собрал и обобщил богатейший материал по крымскому карсту. И профессорским званием он обязан своему увлечению пещерами, счастливо ставшему для него призванием. Так вот, в гидрогеологическом отношении, как свидетельствует сам Дублянский, пещера МАН была самой заурядной, никаких сюрпризов. Пещера как пещера. В два этажа, в меру мокрая. На верхнем этаже по стенам течет и со сводов каплет. Внимательный глаз сразу заметит, что некогда пещера служила руслом подземной реке, существовавшей в недрах Демерджи-яйлы в том месте, где сейчас сияет глубоко ущелье меж горой Пахкал-Кая и двуглавой лесистой Юки-Тепе. Не эта ли река, что течет теперь по дну ущелья и впадает в Ангару, ревела во мраке древней пещеры МАН?

Пещера образовалась в известняках почти на границе с конгломератами по древнему разлому. Это обычно — пещеры развиваются именно по трещинам и вдоль пород, менее подверженных выщелачиванию. В пустотах отлагается кальцит. Он сейчас блестит в рассеянном свете дня. В день летнего солнцестояния заходящее солнце оказывается как раз против зева пещеры. Тогда в противоположном ее конце высвечивается фантастическая картина: нагромождение глыб древнего обвала, а над «хаосом» как бы ниша или лоджия, своего рода алтарь с престольным камнем или жертвенником посредине. Здесь первый сюрприз археологам.